Maurice Sendak

#2
Американский художник Морис Сендак — одна из центральных фигур современной детской литературы. И, добавим, одна из наиболее загадочных и противоречивых. Его творчество хорошо известно в Англии, Франции, Германии, Скандинавии, Японии. Он лауреат многочисленных престижных литературных премий — Медали Кальдекотта (1964), Международной Медали Х. К. Андерсена (1970), Премии Лауры Ингаллс Уайлдер (1983) и многих других. Но, хотя признание Мориса Сендака ныне можно считать уже безоговорочным, споры о творчестве мастера не утихают до сих пор.
Морис Сендак родился в 1928 году в Бруклине, Нью-Йорк, в семье польских евреев. Семья была небогатой, район бедный и дети проводили большую часть времени на улице. Эти уличные впечатления впоследствии не раз возвращались в книги Сендака. Впрочем, мальчик он был болезненный, и скорее мог наблюдать жизнь, чем участвовать в ней. 30-е годы — не только время великой депрессии, но и период расцвета американской поп-культуры, царствование Диснея, Кинг-Конга, комиксов.
#1
Сендак признает, что в детстве две фигуры были властителями его дум — «Микки Маус и суровый бородатый дедушка», которого Морис знал лишь по фотографии, но который олицетворял для него всю еврейскую культуру и историю. «Мне он казался очень похож на Бога».
Морис Сендак не получил специального художественного образования, однако он внимательно изучал творчество творчество других художников, историю книжной иллюстрации.
#5
После окончания школы Сендак работал оформителем витрин в магазине игрушек на Пятой авеню и каждую свободную минуту проводил в отлеле книжек-картинок. Необычного завсегдатая заметил один из продавцов и, узнав о его увлечении, познакомил юношу с редактором издательства «Харпер энд Бразерс» Урсулой Нордстрем. Рисунки молодого художника заинтересовали ее, и Сендак получил первый заказ — иллюстрировать книгу Марселя Айме «Замечательная ферма"(1951). Так началось долгое и плодотворное сотрудничество художника и издательства.
#6
#8
Сначала Морис Сендак делал иллюстрации к книгам разных авторов, которые Урсула Нордстерм специально подбирала для него. Спустя год пришел первый успех, его принесла художнику работа над книгой Рут Краус «Ямка — чтобы рыть"(1952). Эта очень необычная книжечка состоит из детских определений различных предметов: «Собаки — чтобы целовать людей. Руки — чтобы обнимать. Пуговицы — для тепла. Губы — для того, чтобы крошки не падали на пол. Книга — чтобы на нее смотреть» и др. В этой работе проявилась способность художника сцементировать, соединить в единое целое текст и изображение. В данном случае это было особенно важно: без иллюстраций текст распадается на набор забавных фраз и только. Сендаку удалось непросто связать текст и изображение, но и значительно расширить и дополнить содержание. Иллюстрация превращается в вариацию на тему каждой фразы, а книжка становится сборником коротких зарисовок.
#10
C 1951—1962 Морис Сендак выполнил иллюстрации к более 40 книгам. В то время как американские художники-иллюстраторы все больше увлекались игрой цвета, абстракцией и различными формами нереалистического искусства, Сендак, наоборот, все чаще обращается к традициям 18—19 веков, его привлекает четкость линий, тонкая штриховка и приглушенные тона. Он изучает творчество Дюрера, Хогарта, Блейка, Буша, творчески преобразует в своих работах находки старых мастеров. Особое восхищение художника вызывают работы английских иллюстраторов ХIХ века, в первую очередь творчество Рэндольфа Кальдекотта и Джорджа Крукшенка.
#11
Увлечение книжной графикой 19 века, привело к созданию иллюстраций к серии книг Элси Хоумланд Минарик о маленьком Медвежонке. Художник не просто имитирует технику старинной гравюры, но переносит действие сказки в Викторианскую Англию, поместив героев (семью медведей!) в атмосферу викторианского быта, нарядив их в костюмы той эпохи и, что особенно трудно, заставил медведей вести себя как добропорядочные викторианцы: их жесты, мимика, выражение лиц (или морд?) — все из 19 века. Морис Сендак так объяснял выбор эпохи: «Я бы хотел, чтобы мама-медведица стала воплощением теплоты и силы, воплощением материнства. И я одел ее в викторианское платье, поскольку пышные юбки и рукава, как впрочем и ее пышная фигура — все олицетворяет стабильность и уют, которые я и стремился подчеркнуть».
#12
В пятидесятые годы формируется и особая манера художника изображать детей: маленькие герои Сендака обычно коренастые, словно немного приплюснутые, круглолицые, глаза их часто остаются грустными, даже когда они веселятся, иногда они больше похожи на маленьких взрослых, чем на детей. Отвечая на замечания критиков о частом портретном сходстве между персонажами и их создателем, Сендак признавался: «Да, они все — своеобразные карикатуры на меня самого… Они обычные дети, выросшие в Бруклине и постаревшие раньше времени… Некоторые из них глядят исподлобья, словно несут на плечах бремя жизни.»
#9
В 1956 году появилась первая книга, где Морис Сендак выступает не только как художник, но и как писатель — «Кенни и его окно». Маленький мальчик Кенни пытается найти ответы на вопросы, которые ему задал во сне четырехлапый петух: Можешь ли ты увидеть лошадь на крыше? Можно ли исправить нарушенное обещание? Что значит «чудом спастись»? и другие. Если мальчик найдет ответы, он сможет вечно жить в саду, где солнце и луна светят одновременно, где не надо ложиться спать, где можно жить вечно. В поисках ответов на эти вопросы, мальчик исподволь решает и другие тревожащие его проблемы. Это книжка-фантазия, где смешались сон, игра и реальность. Все иллюстрации в книге выдержаны в приглушенных коричневых тонах. По традиции детям пристало видеть голубые и розовые сны, и жить в ярком мире, у Сендака — наоборот.Но иллюстрации не кажутся мрачными — они легкие и воздушные, лишь немного грустные.
#13
В 1957 году Морис Сендак создает еще одну собственную книжку «Очень-очень далеко» о мальчике, который ревнует маму к младшему братишке, а в 1958 году появляется «Записка на двери Рози», где Сендак впервые напрямую обращается к своим бруклинским впечатлениям. Книга родилась из наблюдений художника за игрой детей во дворе его дома, в ней нашли отражение и детские воспоминания автора: фантазии и игры, позволявшие мальчику скоротать время во время частых болезней. Героиня книжки, фантазерка Рози, обладает даром преображать и расцвечивать скучную и монотонную жизнь уличной детворы. Автор восхищается жизнерадостностью девочки, ее способностью увлекать своими фантазиями других детей. Рози — прирожденная артистка, и, по сути, эта книга о волшебном даре художника силой собственного воображения изменять мир. Как и всякий артист, Рози — фигура трагическая: успех сменяется пренебрежением, девочке приходится испытать одиночество и непонимание, но сила и притягательность героини — в ее решительном отказе признать поражение, смириться.
#14
Первые книжки Мориса Сендака отличает новизна отношения к ребенку, они лишены слащавости и умиления, они легки, но небеспечны, наоборот, в них ощущается внутренний трагизм: маленькие герои один на один встречаются с неустроенностью взрослого мира, они лишены поддержки старших, единственная опора ребенка — фантазия. Критики отмечали чрезмерную мрачность видения автора. Но Сендак возражал: «Слишком многие родители и слишком многие детские писатели не считаются с тем фактом, что дети часто страдают. Мои дети очень веселые, но под час и беззащитные тоже. Беззащитность — вот отличительная черта детства. И я часто пытаюсь нарисовать, что дети чувствуют, или, скорее, как я себе представляю их чувства, т. е. то как я ощущал себя, когда был ребенком.» Пожалуй, это основная отличительная черта мировоззрения Мориса Сендака: он воспринимает детство как тяжелый и опасный период жизни, конечно, и замечательный и веселый тоже, но… Художник полностью отвергает представление о детстве как о безоблачной золотой поре, его взгляд ближе фольклорному: сказочных героев на каждом шагу подстерегают различные испытания, «огонь, вода и медные трубы
#15
В шестидесятые годы Морис Сендак продолжает исследовать различные возможности жанра книжки-картинки. В 1962 году он создает серию из четырех миниатюрных книжек под названием «Крошечная библиотечка», в нее вошли: комическая азбука «Аллигаторы повсюду», считалка «Раз — это Джонни», забавный календарь «Бульон с рисом» и сказка «Пьер». Сендак выбирает традиционные жанры детской литературы, которые под кистью художника, словно по мановению волшебной палочки, преображаются, приобретая новые оригинальные черты. В этой работе в первые в полную силу проявился комический дар художника.
#16
1963 год — решающий в судьбе Мориса Сендака. Художник создает книгу, которая приносит ему мировую славу — «Там, где чудища живут». Новая книга — результат долгой подготовительной работы (первый замысел книги восходит еще к 1955 году), Многолетнее изучение возможностей книжной иллюстрации подвело Сендака к созданию нового жанра — книжки-картинки, где текст и изображение неразрывно слиты, несут равную смысловую нагрузку, взаимно дополняют друг друга.
Морис Сендак не просто художник, сочиняющий текст к своим картинкам, он с равной серьезностью относится к слову и изображению.
#24
Меня раздражают плохо написанные книги. Книжка-картинка — удивительно поэтичный жанр, и к ней надо относится с величайшим почтением. Писательство — более личное занятие и более сложное. Я знаю, если бы не слова, из меня бы никогда не вышел иллюстратор. Я никогда не брался за книгу, если мне не нравился текст. Над своими собственными текстами я работаю до тех пор, пока не довожу их до совершенства, только тогда я берусь за иллюстрации.
Морис Сендак
#22
Книжка начинается с того, что маленький Макс, мальчик лет 4—5, нарядившись в костюм волка, так расшалился, что мама в сердцах называет его «чудищем» и отправляет спать без ужина. Но спальня мальчика вдруг волшебным образом превращается в заколдованный лес, населенный дикими чудищами. Максу удается усмирить их, чудища даже выбирают мальчика своим королем, и на радостях устраивают дикие скачки и пляски. В разгар веселья Макс вдруг чувствует, что очень соскучился по дому и отправляется в обратное плавание в собственную спальню, где его ожидает ужин.
#21
Стремясь усилить эмоциональную напряженность, удержать внимание детей, Сендак постепенно увеличивает фигуры чудищ и мальчика, пытается наглядно показать, как обычная шалость перерастает в дикое буйство (не случайно на Максе костюм волка), а затем постепенно стихает к последней странице, напряженный динамизм предыдущих сцен сменяется покоем и умиротворением. Композиция каждой сцены построена так, что читатель как бы находится внутри изображения, и тем самым становится участником всех приключений. Богаче и ярче стала палитра художника, но четкость линий и тонкая штриховка сохранены и в этой работе.
#23
#25
Поначалу новая книга была встречена весьма сдержано, реакция была скорее негативной: взрослые — критики, библиотекари, родители — были возмущены: книга, пусть и созданная рукой мастера, слишком страшная, ее нельзя давать нежному и чувствительному ребенку. Маленький озорник Макс, грозящий съесть собственную мать, не может быть допущен в детские спальни. Подобные книги могут стать причиной детских кошмаров.
#26
Не смотря на явное неодобрение части читающей публики «Там, где чудища живут» имела несомненный успех. Пожалуй, это первый настоящий детский бестселлер, получивший подлинно мировое признание: на протяжении десятков лет «Чудища» переиздаются огромными тиражами, книга переведена на десятки языков, ее с одинаковым восторгом читают в разных странах, причем не только дети, но и взрослые из числа наиболее отважных. Один восьмилетний мальчик написал Морису Сендаку: «Сколько стоит проезд до страны, где чудища живут? Если это не очень дорого, мы с сестренкой хотели бы отправиться туда на лето.»
#27
В 1964 году за книгу «Там, где чудища живут» Морис Сендак был удостоен Медали Кальдекотта — высшей награды, присуждаемой ежегодно лучшему американскому иллюстратору детских книг. В речи на церемонии вручения, Сендак сказал: «Мы стремимся оградить наших детей от новых болезненных впечатлений, мы боимся ранить ребенка, разволновать его… Наша забота понятна… В тоже время, мы не замечаем, что с самого ранних лет дети непрерывно сталкиваются с разрушительными эмоциями, что страхи и тревоги составляют неотъемлемую часть их жизни, что они вновь и вновь пытаются побороть в себе чувство отчаяния. И именно фантазия помогает детям достичь катарсиса. Именно фантазия помогает им укротить диких Чудищ. Меня всегда волновал этот аспект детства — ужасная ранимость детей, и их стремление во чтобы то ни стало стать Повелителями Диких Чудищ. И именно эти свойства придают правдивость и страстность моим работам. «.
#28
Воспоминания детства: первые впечатления от поездок на Манхэттен в волшебный мир кино, рекламы, музыки и вкусной еды, впрочем как и ночные страхи и одиночество легли в основу книги «На кухне ночью» (1970). Графическую форму новой книги художнику подсказало посещение выставки комиксов В.МакКея. Сендак никогда не скрывал своего детского увлечения комиксами и прочей поп-продукцией. Защищая своих детских любимцев, он подчеркивал, что вредное с точки зрения современных родителей и педагогов увлечение не помешало ему дорасти до серьезной литературы и навсегда остаться страстным книгочеем. Не случайно герой книги — мальчик Микки — тезка великого Микки Мауса, он и по характеру похож на него — смелый, находчивый, любопытный.
#29
«На кухне ночью» — детский сон, или точнее сон взрослого человека (Сендака), которому приснилось собственное детство. Что происходит во взрослом мире, после того как детей отправляют спать — вот тайна, которую стремится разгадать каждый ребенок. Сендак признавался, что толчком к созданию книги послужило воспоминание о рекламе хлеба, увиденной в детстве «Мы печем, пока вы спите». Мальчику страстно хотелось хоть одним глазком посмотреть, как это происходит.

Маленький Микки, проснувшись ночью, чудесным образом проваливается подпол и, пролетев несколько этажей, оказывается в кухне, где попадает прямо в тесто, из которого три повара собираются испечь пирог. Счастливо избежав духовки, мальчик даже помогает поварам достать молоко для теста, отправляясь для этого в полет по Млечному пути на самолете из хлебного мякиша. Наконец, тесто готово, значит на завтрак дома будет вкусный пирог. Мальчик возвращается в постель. «И так, благодаря Микки, у нас всегда есть пирог на завтрак».

Ночная кухня преображена художником в фантастический город, где молочные пакеты, консервные банки и бутылки, воспроизведенные с исторической достоверностью, превращаются в Нью-Йоркские небоскребы. Город-сон хранит память о важнейших событиях в жизни Сендака — вот на мешке муки годы жизни любимой собаки художника, вот на гигантском пакете сливок два адреса по которым художник жил в детстве, а вот на коробке и дата рождения самого автора: «Запатентовано 10 июня 1928 года».

«На кухне ночью» стилистически не похожа ни на одну из предыдущих работ художника, хотя тема детства в Нью-Йорке и детских сновидений уже разрабатывалась Сендаком и прежде. В этой работе Сендак открыто заявил о тесной связи своего творчества с традициями массовой культуры 30-х годов:
#30
Я долго удерживал себя на классической диете: Блейк, английские иллюстраторы, Мелвилл, но те простенькие игрушки и мишурные фильмы 30-х годов, несомненно намного теснее связаны с моей жизнью, чем У.Блейк, хотя влияние Блейка тоже несомненно важно, можно сказать это мой краеугольный камень. Никто до него не говорил мне, что детство — это настолько серьезно… Но материал, к которому я обратился теперь — ведь это искусство на котором я вырос. Оно меня сформировало… все эти фильмы и Микки Маус. Я люблю их! Люблю!
Морис Сендак
#31
«На кухне ночью» не столь популярна как «Там, где чудища живут», и это объяснимо: книга слишком автобиографична, создана слишком «для себя» и в тоже время столь сложна и многопланова, ее скорее можно рассматривать как художественный эксперимент, «литературный памятник», чем как развлекательное детское чтение.
#32
В 1981 году выходит новая книжка-картинка Мориса Сендака «Там, вдалеке», основной темой новой работы становится детское одиночество, противостояние и противоборство взрослого мира и мира ребенка.

Критики не случайно объединили три книги «Там, где чудища живут», «На кухне ночью» и «Там вдалеке» в трилогию. Сендак не скрывал, что между этими книгами существует связь: «Они все вариации одной темы: как дети справляются с различными чувствами — гневом, скукой, страхом, отчаяньем, ревностью — и как они утверждают себя в реальном мире». В одном из интервью художник признавался, что третья книга — самая необычная. «Чудища» теперь кажутся очень простой книгой, может быть в простоте и кроется секрет их успеха, но я уже никогда не смогу вернуться к такой простой форме. «Ночная кухня» мне нравится больше, там повествование разворачивается как бы на двух уровнях. Но эта третья книга будет иметь три уровня».
#33
Героиня книги, девочка Ида, вынуждена следить за своим младшим братом, так как ее отец ушел в дальнее плавание, а мама так переживает разлуку, что не замечает ничего вокруг. Забота о братишке тяготит девочку, и стоит ей на мгновение отвлечься, как ребенка похищают злые гоблины. Ида отправляется на поиски брата и в конце концов спасает его. Похищении ребенка, не только распространенный сказочный сюжет, возможно подсказанный художнику сказками Братьев Гримм, над которыми он работал в 70-е годы, но и жестокая реальность современного взрослого мира, в который ребенок вступает таким беззащитным. Сендак стремится показать сложность переживаний героини, ее одиночество, ощущение покинутости, ревность к младшему брату и пробуждающееся чувство ответственности, заставившее ее совершить волшебный полет в страну гоблинов, чтобы спасти брата, а тем самым и семью, которая как бы распалась после отплытия отцы. Второй психологический план книги снова, как и в «На кухне ночью» наполнен воспоминаниями детства. Так, Сендак признавался, что в образе Иды есть многое от его сестры Нэтли, которой также приходилось присматривать за своими братьями.
#34
Третий пласт книги — символический, книга пронизана аллегориями и символами, что превращает незамысловатый сюжет в глубокое и сложное произведение, вобравшее в себя самые разные образы: литературные, художественные, музыкальные. Музыка всегда была для Мориса Сендака источником вдохновения, сопровождала рождение всех его произведений, вызывая и оживляя детские воспоминания, подстегивая воображение. «Я соединяю текст и изображение, также как композитор соединяет слова и музыку», признавался Сендак. В «Там вдалеке» пронизана музыкой Моцарта, в первую очередь мелодиями «Волшебной флейты». Иллюстрации зачастую напоминают оперные декорации, в одной из сцен Сендак даже изобразил гениального композитора за работой.

«Там вдалеке» значительно отличается от предшествующих двух книг: она более мрачная, в ней не находится места юмору. Меняется интонация текста, бодрый ритм прежних книг, сменяется грустной мелодией.

#62
Особое место в творчестве Мориса Сендака занимает английская детская поэзия, так называемые «Песенки Матушки Гусыни». Стихи, созданные много лет назад, под час утратили свой первоначальный смысл, но тем самым они дают художнику возможность свободно фантазировать, создавать свой собственный сюжет. Сендака всегда привлекала необыкновенная образность народной поэзии, ее удивительная ритмика. Художник специально собирал и изучал различные издания, сравнивал работы разных иллюстраторов, даже написал об этом статью. Особенно высоко оценил Сендак иллюстрации Рэндольфа Кальдекотта, отмечая не только изящество и живость английского мастера, но и его серьезное отношение к слову, способность преображать текст, создавая на его основе собственный оригинальный сюжет. «Он мог взять четверостишье, лишенное всякого смысла и превратить его, не впадая в морализаторство и сентиментальность, в настоящую книгу, наполненную глубоким содержанием». Главной заслугой Кальдекотта, которого Сендак считает основоположником жанра книжек-картинок, явилось умение соединить текст и изображение так, что они как бы взаимно дополняют друг друга: что не сказано словами, передано через изображение, и наоборот.
#37
Восхищение мастерством Рэндольфа Кальдекотта вызвало у Сендака желание создать собственную книжку-картинку на основе стихов Матушки Гусыни. Так родились «Гектор-Протектор» и «Когда я плыл по морю» (1965). «Я действовал в традиционной манере Кальдекотта. Я начал с одной строфы — первой строчки, и превратил ее в серию картинок. Первая строфа дала материал для целого потока образов. Когда я завершил работу над первой строфой и перешел к следующей, она дала новый толчок моей фантазии, это же произошло и с третьей строфой, и с четвертой. Я просто придумывал историю в картинках, умещавшуюся в четыре строчки, это было здорово, ведь само стихотворение не давало ни какой подсказки, о чем собственно, в нем говорится»
#38
Гектор-Протектор во всем зеленом
Гектор-Протектор предстал перед троном,
Увы, королю не понравился он,
И Гектор-Протектор отправился вон.
Морис Сендак «Гектор-Протектор», перевод Самуила Маршака
#39
В чем смысл этого стихотворения? Что там произошло между Гектором Протектором и королем? Чем первый так разгневал последнего? Мы уже никогда не узнаем историческую основу этого маленького стихотворного шедевра. Читателей привлекает забавная нелепица, завораживает ритмика стиха, по сути он поступает также как и иллюстратор: придумывает собственную историю.

Морис Сендак превратил короткое стихотворение в серию картинок на подобие комиксов. Фактически сюжет изложен не словами, а в рисунках, а текст привносит в книгу ритм, движение. Художник придумал и нарисовал несколько вариантов истории, окончательный — викторианский — был выбран не только потому, что викторианская эпоха всегда привлекала внимание художника, но и потому, что это позволяло создать забавную ситуацию, втянув саму королеву Викторию — олицетворение английского здравого смысла и респектабельности в абсурдную ситуацию.
#41
Стихи Матушки Гусыни легли в основу самой, пожалуй, глубокой и грустной книги Мориса Сендака «Хигглети-Пигглети-Плу"(1967), посвященной памяти любимой собаки — селихамского терьера Дженни. Не желая мириться со смертью любимого существа, Сендак сочиняет о собаке сказку, в которой Дженни не умирает, нет. Почувствовав странную тоску и беспокойство, собака покидает уютный надежный кров, где ее любили, где у нее, казалось, было все: две подушки, щетка и расческа, капли для глаз и ушей, термометр, две миски, два окна, чтобы смотреть на улицу, и даже замечательный шерстяной красный свитер. Дженни вдруг понимает, что мало иметь все, в жизни есть что-то поважнее. Изнеженная обжора, она проходит нелегкую жизненную школу, совершает самоотверженный поступок, спасает ребенка, и в конце концов становится примадонной в волшебном Театре Матушки Гусыни. Книга пронизана легкой иронией и светлой грустью. Удивительно поэтичный текст сопровождают изящные иллюстрации, выполненные в стиле книжных гравюр 19 века, они кажутся легкими и призрачными. Изображение приобретает сходство со старинной фотографией, где навсегда остановлено ушедшее время, в котором жили люди (и собаки), и о котором мы помним до сих пор. Если в прежних работах Морис Сендак всегда стремился к динамичности рисунка, здесь — наоборот, он намеренно замедляет действие, все происходит как во сне, или как в сказке…
#43
Как и у других книг Сендака, у «Хигглети-Пигглети» есть своя мелодия, только на этот раз это печальная песня. В книге мы вновь встречаем ребенка, покинутого родителями. Маленький воспитанник Дженни удивительно напоминает Сендака в детстве, и это неслучайно: это он сам — одинокий покинутый ребенок, потрясенный почти одновременной смертью матери и любимой собаки. И словно в утешение себе сочиняет Сендак эпилог книги, сказочный хэппи-энд.
#48
Теперь у Дженни есть все. Она самая яркая актриса, которая когда-либо выступала, на сцене Театра Матушки Гусыни. Она настоящая звезда. Она выступает каждый день, а по субботам даже два раза. Она обрела внутренний покой.
Однажды Дженни написала письмо своему хозяину.
Морис Сендак «Хигглети-Пигглети-Плу»
#49
#46
Привет,
Ты, очевидно, уже понял, что я ушла навсегда. Я приобрела жизненный опыт. Я прославилась и даже стала звездой. Каждый день я глотаю метлу, а по субботам даже дважды. Метла сделана из салями, ты помнишь, как я ее любила. У меня вдоволь еды и питья, так что не беспокойся. Я не могу сказать тебе, где находится Замок Йондер, я и сама этого не знаю. Но если ты когда-нибудь забредешь в эти края, поищи меня
Письмо Дженни своему хозяину, Морис Сендак «Хигглети-Пигглети-Плу»
#53
#50
Книга завершается серией иллюстраций к четверостишью «Хигглети-Пигглети-Поп», как бы представляющие кадры из театральной постановки, в которой блистает Дженни.
#51
Хиглетти-пиглетти-плу!
Пес проглотил метлу!
Свинка хлопочет,
Кошка бормочет
Хиглетти-пиглетти-плу!
Морис Сендак, перевод О.Мяэотс
#52
Обращение к стихам Матушки Гусыни в этой работе для Сендака крайне важно: он черпает в фольклорном материале жизненную энергию, которая позволяет ему преодолеть страх перед смертью, помогает побороть чувство одиночества и отчаянья, а кроме того придает всей книге дополнительный философский смысл, превращая грустную сказку в притчу о жизни и смерти, любви и разлуке.
#45
В 1992 году Морис Сендак вновь обращается к текстам Матушки Гусыни. Он получает предложение от известнейшей собирательницы английского детского фольклора Ионы Опи подготовить иллюстрации для сборника школьных песенок, считалок, дразнилок и поговорок. Сендак с радостью берется за работу. Сборник «Я видел исо» отличается от прежних работ художника: если в предыдущих книгах, текст и изображение несли как правило равную нагрузку, взаимно дополняя друг друга, то в данном случае эмоциональный заряд текста настолько велик, что художник как бы и не нужен. Чувствуя это, Сендак сознательно отходит на второй план, но не потому, что признает собственную беспомощность, а потому что понимает: в данном случае и ему самому нужна свобода.
#54
Обложка книги очень строгая, она вполне могла бы подойти для респектабельных мемуаров или солидного исторического романа, и, если бы не веселая хихикающая компания в самом низу, читатель никогда бы не догадался, что за встречи ждут его на следующих страницах. Внешняя строгость характерна для многих сборников английского нонсенса, англичане относятся к шутке вполне серьезно: шутка — дело нешуточное. Но за строгим фасадом спряталась разгульная компания, которая путешествуя со страницы на страницу, принимает участие во всевозможных проказах. Иллюстрации Сендака в данном случае напоминают детские рисунки на полях школьных учебников, это и иллюстрация и комментарий одновременно. Художник почти полностью отказывается от своего излюбленного приема — развивать сюжет при помощи иллюстрации, он очень мало вносит от себя, возможно потому, что возвратившись в мир детства, он оказался на равных правах с другими детьми, а будешь очень вылезать и воображать — тебя быстренько одернут едкой дразнилкой. И все же, несмотря на кажущуюся «второстепенность» иллюстраций, они очень важны. «Иллюстрации Сендака придали книге дополнительную силу, расширили ее границы», отмечает в предисловии Иона Опи.

Работа над книгой привлекла Мориса Сендака еще и потому, что давала возможность вновь обратиться к излюбленной теме: сложной проблеме взросления. Художник признавался, что хотел, чтобы книга помогала ребенку бороться с неустроенностью жизни, чтобы она стала для детей своеобразным катехизисом, чтобы ее можно было носить в кармане и открывать, когда потребуется помощь.
#57
В книге языком поэзии выражено мое собственное отношение к детям. В этой принадлежащей детям поэзии заключена свирепая радость, с которыми дети встречают жизненные испытания. Она выражает героизм детей. Они такие мужественные, они могут обратить в шутку, даже самые большие огорчения. Именно это свойство, больше всего меня привлекает в детях, за это я их и люблю. Такими я и стараюсь их изображать.
Морис Сендак
#58
Морис Сендак признавался, что нашел в текстах Матушки Гусыни мировосприятие близкое его собственному. Парадоксальность, гротеск, спонтанная жестокость и внешняя нарочитая грубость присущи фольклору, но эти же черты мы находим и в творчестве художника, именно они вызывали наибольшие нападки критиков. Но все эти «чудища» у Матушки Гусыни как и у Сендака — нестрашные, они искрятся радостью и жизнелюбием.
#59
Сознание того, что и я частичка многовековой традиции согревало мне сердце во время работы над книгой. Я не одиночка, не художник, задавшийся целью напугать людей.
Морис Сендак
#60
Последние годы Сендак все реже обращается к книжной иллюстрации. Он преподает, работает в кино и на телевидении, создает костюмы и декорации для театральных постановок.
И все же книга остается главным призванием Мориса Сендака, его любимым делом. Вновь и вновь он возвращается к книжной иллюстрации, каждый раз создавая произведение новое, необычное и по-своему доброе. В речи при вручении ему Медали Ханса Кристиана Андерсена (1970) Морис Сендак сказал: «Мое главное желание — соединить в словах и изображении, правдиво и фантастично мою судьбу, Старый Свет, Новый Свет, детство, мою одержимость жизнью, ее духом и художественные образы, созданные моими любимыми художниками. Все это вместе, тщательно перемешанное превращается в книжки-картинки, в которых заключена и непосредственная красота музыки и глубокая неразгаданная тайна. Именно тайна привлекает меня больше всего.»
#63
© Ольга Мяэотс
#61
Gregory Maguire. Making mischief. A Maurice Sendak Appreciation. — William Morrow, 2009. — ISBN 978-0-06-168916-1
В коллекции Детского зала есть монография известного американского детского автора Грегори Магуайра, посвящённая великому и ужасному иллюстратору и сказочнику Морису Сендаку:
527
Шрифт
А
А
А
Цвет
Ц
Ц
Ц
Графика
Г
Г
Г