Астрид Линдгрен в 2007 году исполнится 100 лет! В это невозможно поверить! Великой шведской писательнице суждено в нашем представлении навсегда остаться девочкой — озорной девчонкой, «своим парнем», с которой так здорово лазить по деревьям, сидеть на крыше, короче, делать все то, чего нельзя. С ней можно ничего не бояться. А главное, она все понимает: и про жизнь, и про взрослых и про детей, даже, то чего мы сами о себе понять не можем — самое-самое заветное…
Astrid Lindgren
Астрид Линдгрен
Страна проживания: ШвецияГоды жизни: 1907 - 2002
#1
#2
У книг Астрид Линдгрен в России счастливая судьба. На протяжении десятков лет они издаются и переиздаются огромными тиражами. Героев Линдгрен — озорников и мечтателей — можно встретить в театре, увидеть на экране, услышать по радио. Каждая встреча — радостное открытие и всегда волшебство. Конечно, Астрид Линдгрен — волшебница, и одно из самых главных ее чудес произошло у нас на глазах, только не все это заметили.
Первая книга Астрид Линдгрен на русском языке появилась в 1957 году — это был «Карлсон, который живет на крыше». То было удивительное время — «оттепель» — долгожданная весна детской литературы, время надежд, время веры в возможность чуда, когда казалось, что вот еще чуть-чуть — и все сбудется, все получится как надо, как мечталось. «Перелет» Карлсона из Швеции в Россию по значимости можно сравнить с запуском первого спутника. Подобно тому, как успехи советской космонавтики «окрылили» всю страну, так и Карлсон самим фактом своего появления в регламентированной и правильной детской литературе 50-х преодолел все препоны, вернул сказочные крылья нашей мечте, заставив поверить, что все наши страхи и проблемы лишь «пустяки, дело житейское».
#3
Как сумел Карлсон — отчаянный озорник, врун, бахвал и жадина, впрочем, не лишенный (о нет!) личного обаяния — проникнуть в ряды добропорядочных положительных героев советской детской литературы, да еще и, распихав пионеров и отличников, занять первое место в официальной табели о рангах? Чудо, скажем мы, «пустяки дело житейское», ухмыльнулся бы Карлсон и выкинул очередную «штуку». Факт остается фактом: Карлсона полюбили и дети и взрослые, включая самых строгих и серьезных, потому что Карлсон — это наша мечта, наше детство.
#5
#4
«Малыш и Карлсон, который живет на крыше» — больше чем увлекательная сказка, это в полном смысле этого слова освободительная книга. Она вернула советским читателям (не только детям) право быть самими собой, право на ошибку, лишила нас неизбывного чувства вины, от осознания собственного несоответствия высоким моральным идеалам. Пройдет еще десять лет, и в 1968 году вся страна узнает о существовании «диссидентов» — возмутительных людей, поступающих неправильно, не признающих авторитета (т.е. диктата) коллектива. Но ведь герои Астрид Линдгрен — точно такие же! Одна Пеппи Длинный Чулок по независимости мышления и решительности действий могла бы заткнуть за пояс весь Хельсинский комитет!
Как просмотрели ревнители идеологической чистоты детской литературы, «подрывную» сущность книг шведской писательницы, об этом пусть напишут будущие исследователи, нам лишь остается признать, что идеи, которые во взрослой литературе существовали лишь на страницах самиздата, преспокойно тиражировались детской литературой. В самые мрачные застойные годы на страницах детских книг утверждалась крамольная идея о важности свободомыслия и личного неповиновения. И эта прививка против страха и лжи делала свое незаметное, но важное дело, и в конечном счете явилась залогом будущего освобождения и возрождения в перестроечные годы.
Как просмотрели ревнители идеологической чистоты детской литературы, «подрывную» сущность книг шведской писательницы, об этом пусть напишут будущие исследователи, нам лишь остается признать, что идеи, которые во взрослой литературе существовали лишь на страницах самиздата, преспокойно тиражировались детской литературой. В самые мрачные застойные годы на страницах детских книг утверждалась крамольная идея о важности свободомыслия и личного неповиновения. И эта прививка против страха и лжи делала свое незаметное, но важное дело, и в конечном счете явилась залогом будущего освобождения и возрождения в перестроечные годы.
#7
#6
Конечно, значение книг Астрид Линдгрен не ограничивается их «идеологическим воздействием». Астрид Линдгрен — прежде всего гениальный художник, способный преображать мир силой собственной фантазии. А еще она человек большого сердца, прожив удивительную и нелегкую жизнь, изведав несчастье и одиночество, писательница обостренно чувствует чужое горе, особенно безысходное, если это горе ребенка. Не только бесшабашные озорники, подобные Карлсону, Пеппи, Эмилю и Мадикен полюбились детям, но печальные одиночки — Мио, Сухарик, и, конечно, Малыш.
Малыш — удивительное открытие шведской писательницы. Казалось бы, вот уж у кого счастливое детство: растет в благополучной семье, все его любят и даже балуют, отчего же тогда он чувствует себя одиноким и несчастным? Задумайтесь, призывает писательница взрослых читателей своих книг, ребенок, даже если он «одет и обут», может быть несчастен без всяких видимых причин. Астрид Линдгрен остро чувствует беззащитность ребенка в мире взрослых. Есть дети сильные, а есть слабые, последним особенно нелегко, любой житейский разлад воспринимается ими как катастрофа. Таким детям особенно нужна сказка, она не только дает им спасительную возможность укрыться в воображаемом мире, но и поддерживает их веру в себя, позволяет при помощи фантазии справиться с одиночеством и страхом. Астрид Линдгрен — всегда там, где трудно, она спешит на помощь детям, чтобы утешить и рассмешить, увлечь игрой, сказкой.
Малыш — удивительное открытие шведской писательницы. Казалось бы, вот уж у кого счастливое детство: растет в благополучной семье, все его любят и даже балуют, отчего же тогда он чувствует себя одиноким и несчастным? Задумайтесь, призывает писательница взрослых читателей своих книг, ребенок, даже если он «одет и обут», может быть несчастен без всяких видимых причин. Астрид Линдгрен остро чувствует беззащитность ребенка в мире взрослых. Есть дети сильные, а есть слабые, последним особенно нелегко, любой житейский разлад воспринимается ими как катастрофа. Таким детям особенно нужна сказка, она не только дает им спасительную возможность укрыться в воображаемом мире, но и поддерживает их веру в себя, позволяет при помощи фантазии справиться с одиночеством и страхом. Астрид Линдгрен — всегда там, где трудно, она спешит на помощь детям, чтобы утешить и рассмешить, увлечь игрой, сказкой.
#8
#9
Видимая простота и озорство ранних книг Астрид Линдгрен с годами сменяется неторопливыми философскими размышлениями. Сказка перерастает в притчу. Исследователи отыскивают в повестях Астрид Линдгрен отголоски важнейших событий эпохи, символическое, словно «заколдованное» отражение нашего времени. И вот что важно, магический кристалл сказочницы преломляет это отражение так, что даже мрачные стороны нашей жизни (а Астрид Линдгрен никогда не избегала сложных тем) приобретают искрящийся ореол надежды и веры.
В юбилейной статье следовало бы, наверное, сказать о том, что книги Астрид Линдгрен известны во всем мире, и указать на каких языках и какими тиражами они издавались, а еще подсчитать, сколько раз этими книгами можно покрыть расстояние от острова, где правит отец Пеппи Длинный Чулок до Стокгольма, где на крыше самого обычного дома живет Карлсон, или изобрести любую другую курьезную статистику, только все это — неважно, а важно другое, то что вся современная талантливая и удивительно разнообразная мировая детская литературы вышла из книг Астрид Линдгрен. Спасибо ей за этот чудесный волшебный дар всем нам. С днем рождения!
В юбилейной статье следовало бы, наверное, сказать о том, что книги Астрид Линдгрен известны во всем мире, и указать на каких языках и какими тиражами они издавались, а еще подсчитать, сколько раз этими книгами можно покрыть расстояние от острова, где правит отец Пеппи Длинный Чулок до Стокгольма, где на крыше самого обычного дома живет Карлсон, или изобрести любую другую курьезную статистику, только все это — неважно, а важно другое, то что вся современная талантливая и удивительно разнообразная мировая детская литературы вышла из книг Астрид Линдгрен. Спасибо ей за этот чудесный волшебный дар всем нам. С днем рождения!
#10
#11
В 1964 году шведский журнал «Слово и образ» попросил нескольких известных скандинавских писателей ответить на ряд вопросов, касающихся их творчества и взглядов на литературу в целом. Вот что написала Астрид Линдгрен: В мире нет ничего важнее свободы, и в детской литературе тоже. Свобода необходима писателю, чтобы он мог писать такие книги, какие хочет: документальные очерки или поэзию нонсенса, короткие поучительные рассказы, или захватывающие приключенческие романы. Повести для девочек, исполненные романтики и семейного уюта, милые забавные книжки для малышей, книги над которыми можно поплакать и книги, приводящие юного читателя в неистовство. Сказки, порожденные неуемной фантазией, книги веселые и книги тревожные, книги-однодневки, книги, просветляющие душу, старомодные книги или новаторские — самые разные книги, где авторы, каждый по-своему, говорят с читателем о самом сокровенном. Представьте, что было бы, приди кому-нибудь в голову поинтересоваться: какими должны быть книги для взрослых? Да ему бы просто рассмеялись в ответ: ха-ха!
А с детским книгами — все по-другому. То и дело слышишь: детские книги- де должны быть такими и сякими, об этом писать можно, а об этом — нет, те книги устарели, а эти, наоборот, вполне актуальны. Позвольте детским писателям писать о чем угодно — на свой страх и риск! Пусть они, подобно взрослым писателям, узнают, что такое риск: риск ошибиться, риск не найти издателя, который бы разделил мнение автора о гениальности его творений, риск не найти читателя, поскольку книга, либо отстала от времени, либо, наоборот, обогнала его. Пусть и детские писатели почувствуют на собственной шкуре, что такое риск. Но только пусть они будут свободны. Свободны писать по своему разумению, а не по указке и не по готовым рецептам.
Лишь один вид детских книг не имеет права на существование — это книжонки, сляпанные на скорую руку писакой-борзописцем, который считает, что все сгодиться, ведь это «всего-навсего детская книжка».
© Ольга Мяэотс
А с детским книгами — все по-другому. То и дело слышишь: детские книги- де должны быть такими и сякими, об этом писать можно, а об этом — нет, те книги устарели, а эти, наоборот, вполне актуальны. Позвольте детским писателям писать о чем угодно — на свой страх и риск! Пусть они, подобно взрослым писателям, узнают, что такое риск: риск ошибиться, риск не найти издателя, который бы разделил мнение автора о гениальности его творений, риск не найти читателя, поскольку книга, либо отстала от времени, либо, наоборот, обогнала его. Пусть и детские писатели почувствуют на собственной шкуре, что такое риск. Но только пусть они будут свободны. Свободны писать по своему разумению, а не по указке и не по готовым рецептам.
Лишь один вид детских книг не имеет права на существование — это книжонки, сляпанные на скорую руку писакой-борзописцем, который считает, что все сгодиться, ведь это «всего-навсего детская книжка».
© Ольга Мяэотс
#12
#13
621